Джентльменское соглашение - Страница 12

— На свои бандитские деньги! — сорвался на крик Миксон.

Палийчук вскочил со стула. Он ринулся к Марку Семеновичу, словно намереваясь его ударить. Но его перехватил Саид.

— Хватит! — крикнул Парыгин. — Успокойтесь и сядьте все. Мы похожи на идиотов, которые не могут себя вести. Неужели вы не можете успокоиться?!

Палийчук оттолкнул Мальсагова, но почувствовал, что его держат куда более крепкие руки. Он удивленно обернулся. Дронго возвышался над ним на целую голову.

— Спокойно, — посоветовал Дронго, обращаясь к нему. — И не дергайся. Иначе сломаю руку.

Только такой фразой можно было остановить Палийчука. Тот вдруг понял, что говоривший действительно может сломать ему руку. Этот незнакомец был гораздо сильнее его.

— Отпусти, — попросил он, — я уже успокоился. Отпусти, говорят.

Дронго отпустил Палийчука и сделал шаг назад.

— Давайте все успокоимся, — предложил Парыгин. Он взял стакан с джином и сделал несколько глотков. — Все сошли с ума, — громко прокомментировал он, отходя от подноса с напитками.

Следом за ним свой стакан взял Миксон. Он тяжело дышал.

Жанна сделала несколько шагов по направлению к столу и взяла свой стакан с кампари. Саид подошел и забрал стакан с джином. Он достал телефон, собираясь кому-то позвонить. Но, нажав несколько кнопок, недовольно поморщился и убрал аппарат. Палийчук зло посмотрел по сторонам. Он подумал, что еще разберется с этим неизвестным экспертом, который так нагло себя вел и посмел его остановить. И разберется с этим аптекарем, который назвал его бандитом.

— Ладно, — сказал он, показывая неровные зубы. — Если не хотите, то я не навязываюсь. И всегда могу уйти, — он взял свой стакан и залпом выпил, словно это была обычная вода.

— Возможно, что так будет лучше для всех, — согласился Парыгин.

В этот момент дверь открылась и на пороге появился Каплинский.

— Добрый вечер! — весело сказал он. — Извините за опоздание.

Он не успел договорить. Палийчук вдруг поднял обе руки к своему горлу, словно его душил некто неведомый, затем захрипел, закашлял, застонал. И повалился на пол, хватаясь за живот. У него дернулись ноги, по телу прошла дрожь.

— Что с ним? — крикнула Тарутина.

Дронго наклонился, тот еще дышал. Но уже через несколько секунд все было кончено. Алексей Палийчук был мертв. Дронго попытался нащупать пульс, но его уже не было.

— Все, — сказал Дронго, поднимая голову. — Он умер.

Кто-то испуганно охнул, кто-то тяжело выдохнул. Все ошеломленно смотрели на мертвое тело, лежавшее на полу.

Глава 5

— Как это умер? — первым пришел в себя Миксон. — Что вы хотите сказать?

— Пусти меня! — крикнула Жанна, которую пытался удержать Саид. — Я не хочу здесь больше оставаться!

— Тихо! — крикнул Парыгин. — Закрой дверь, — обратился он к Каплинскому, все еще стоявшему у дверей. — И давайте немного успокоимся. Все успокоимся.

Он стоял у стола, глядя на всех остальных. Мальсагов почти силой усадил Жанну рядом с собой. Евгения сидела на стуле совершенно растерянная. Миксон и Парыгин стояли около мертвого тела. Дронго наконец поднялся.

— У нас есть свой эксперт, — напомнил Парыгин. — И не нужно дергаться. Наверно, у Алексея случился припадок или внезапный инфаркт. Так иногда бывает. Не нужно только устраивать истерик. Сидим спокойно и ждем врача, которого сейчас позовем…

— Это не инфаркт, — перебил его Дронго. — Его отравили.

— Что вы хотите сказать? — нахмурился Миксон. — Вы хотите сказать, что его убили?

— То, что уже сказал. Это не обычная смерть и не сердечный приступ. Его отравили или убили. Как вам больше нравится.

— Подождите, — сказал Каплинский, наконец понявший, что именно происходит. — Вы считаете, что его убили?

— Вы все поняли правильно. Он выпил из своего стакана и умер. Дронго достал носовой платок и приподнял стакан, из которого пил погибший. Понюхал и удовлетворенно кивнул:

— Какой-то цианид. В общем, яд. Кто-то положил ему яд в его виски.

— Но стаканы стояли на подносе все вместе, — напомнил Миксон в звенящей тишине. — И мы оба заказали себе виски. Вы хотите сказать, что мой стакан тоже отравлен?

— Не думаю, — Дронго повернулся и взял стакан Марка Семеновича. Понюхал жидкость. — Нет, — твердо заявил он, — ваш виски пахнет ячменем.

— Перестаньте шутить, — поморщился Миксон. — Как яд мог попасть в стакан погибшего? Ведь мы оба заказали виски, и оба стакана стояли рядом друг с другом. Получается, что нам принесли два стакана, один из которых был с ядом. Но я взял свой стакан первым. Просто произвольно выбрал один из двух стаканов, стоявших на подносе. Получается, что я мог выбрать стакан с ядом? Возможно, что пытались отравить именно меня?

— Официант хотел разнести напитки, но его остановили…

— Это я его остановил, — заметил Парыгин. — Вы меня подозреваете в этом убийстве. Думаете, что у меня есть с собой яд?

— Не знаю, — ответил Дронго, — я не верю в случайности в подобных вопросах. Могут быть трагические стечения обстоятельств, но кто-то хотел убить одного из сидевших за столом игроков. Если допустить, что яд положили за пределами этой комнаты, то тогда выходит, что отравить могли и погибшего, и Марка Семеновича. Если бы официант разнес напитки и передал каждому его стакан, то мы сразу бы вычислили возможного убийцу, который принес эти напитки. В таком случае мы могли предположить, что яд положили где-то в другом месте, за пределами этой комнаты. Но стаканы находились на подносе. И вполне вероятно, что убийца все еще находится в этой комнате. Тогда жертва была выбрана намеренно. И убить хотели именно Алексея Палийчука.